Люди, которые занимаются неймингом, прекрасно знают, что на свете нет более одиозной программы, чем ВААЛ, фоносемантический анализатор.
В пух и прах ее разносили все (например, один известный рекламист; например, один популярный дизайнер). Другие все, несмотря ни на какие «разносы», продолжают пользоваться программой и по-видимому делают это с удовольствием.
Владимир Шалак, автор программы ВААЛ, любезно согласился ответить на несколько моих вопросов.
О названии
Почему «ВААЛ»? Как появилось название? Признаюсь, что стал теплее относится к программе, когда понял, что ранее меня «бесило» именно ее название, а сама программа, может быть, и хорошая.
Все очень просто. В 1992 году, когда я написал самую первую версию программы, товарищ дал совет, как придумать для нее название. Совет заключался в том, чтобы взять инициалы имен и фамилий людей, имеющих к ней отношение, и из них скомбинировать благозвучное название. ВААЛ — это первые буквы имен Владимир, Анатолий Александрович и Леонид.
О парадоксах
«Макфа». Согласно ВААЛ-мини, это слово «производит впечатление чего-то отталкивающего, страшного, шероховатого». Согласно опросам, макароны с названием «Макфа» — любимый бренд россиян на протяжении последних лет. На лицо парадокс. Как его объяснить?
Ценность макаронов «Макфа» заключается в том, что они делаются из твердых сортов пшеницы и потому не развариваются. За это их и ценят. Название здесь ни при чем. Название не играет решающей роли. Оно может лишь улучшить или ухудшить узнавание и продаваемость товара. Название очень важно, когда товар впервые появляется на рынке или когда на рынке много других сходных товаров. Тогда фактор удачного названия товара может серьезно повлиять на успехи в его продвижении. Если же впоследствии выяснится, что качество товара плохое, то самое распрекрасное название не спасет его.
О русских аборигенах и немцах-туземцах
У ВААЛа есть русская, украинская и английская версии. Один и тот же набор звуков может произвести разное впечатление на представителей разных народов? Может ли разница быть кардинальной: например, то, что русского уха «быстрый стриж», для австралийца — «медлительная коала»?
Отличие в восприятии есть, но небольшое. Например, поляки более хорошо оценивают шипящие звуки. Этот факт вряд ли может вызвать у вас удивление. Но в целом восприятие звуков у представителей разных культур сходно. Одна из аспиранток известного нашего психолога Леонтьева проводила специальные исследования восприятия звуков носителями английского языка. Оказалось, что те звуки, которые являются общими для русского и английского языков, оцениваются их носителями практически одинаково. Не стоит этому удивляться, если учесть, что на эмоциональное восприятие звуков сильное влияние оказывает встречаемость их в окружающем нас мире — шипение змей, рычание диких зверей, грохот извергающихся вулканов, щебетание птиц и журчание ручьев. Список можно продолжить.
О сильном, но не слабом
В программе используются шкалы двух типов: монополярные и биполярные. Например, можно оценить, создает ли слово «плохое или хорошее» впечатление (биполярная шкала), но нельзя сказать, что слово «сильное или слабое», а можно только оценить, насколько ярко признак «силы» присутствует в слове (монополярная шкала). Почему так? Этому, конечно, есть разумное объяснение?
Поправка: этот вопрос возник, когда я начал читать руководство пользователя. Но когда заглянул в программу ВААЛ-мини, то обнаружил, что пара «сильный/слабый» присутствует в «биполярном» виде.
Заслуга проведения исследований по фоносемантике русского языка принадлежит не мне, а А.П.Журавлеву. Он, как настоящий ученый, рассмотрел две альтернативы — для биполярных шкал и для монополярных. Его интересовал вопрос, зависят ли фоносемантические оценки звуков от того, какие шкалы предлагаются респондентам. Оказалось, что оценки практически не отличаются. Тем не менее, мой товарищ, Михаил Дымшиц, который активно использует систему ВААЛ в своей профессиональной деятельности, предпочитает монополярные шкалы, а не биполярные.
О погоде на Марсе
Мне приходилось бывать на презентациях (нейминга) и там не раз возникал момент, когда презентующая сторона объявляет, что сказал ВААЛ насчет того или иного названия. И вот взрослые дяденьки и взрослые тетеньки сидят в своих очках и костюмах и не знают, что сказать. Все молчат. Да и что тут скажешь? Возникает двухсекундая пауза, как будто только что по радио объявили прогноз марсианской погоды на завтра. Далее, без обсуждений, все переходят к следующему вопросу.
Со стороны это смотрится весьма забавно (по крайней мере, с той стороны стола, где я сидел). Если бы вы присутствовали на такой встрече, вы бы нашли что сказать?
Я бы ничего не стал им говорить. Люди для достижения своих личных целей не заинтересованы в такого рода оценках. Ведь они могут оказать негативное влияние на их авторитет. Приведу пример. В 1994 году систему ВААЛ попытались начать использовать в администрации президента для оценки выступлений Ельцина. Я советовал им использовать ее при написании выступлений, но они к моим советам не прислушались. В результате этого, когда аналитический центр АП возглавлял Марк Урнов, случился следующий казус. Ельцин озвучил свое первое обращение к населению. После этого кто-то оценил его выступление с помощью системы ВААЛ и оказалось, что оценки очень плохие. Сами понимаете, что если об этом знают хотя бы два человека, то ничего утаить не удастся. Меня попросили приехать в АП и как автора системы написать объяснительную записку, в которой говорилось бы, что выступление Ельцина на самом деле распрекрасное :-), но оценки просто неправильно проинтепретировали. Чтобы не подводить людей, которые меня об этом попросили, я такую записку написал. В результате через некоторое время в прессе я прочитал отзыв Марка Урнова о системе ВААЛ. Он сказал, что система плохая. Чуть позже М. Урнову все равно дали пинком под зад, но если бы я тогда не написал той записки, это могло бы случиться раньше.
О редукции
Дымов или дымаф? Как правильно вводить запрос: как пишется или как слышится? Ведь результаты получаются разные.
Нужно вводить так, как пишется. А.П. Журавлев ввел специальное понятие графона как единства графического и фонетического образов. Например, звук «ё», как ни странно, оценивается ближе к «е», чем к «й» или «о». Поэтому вводить нужно так, как пишется. Исключение делается лишь для оценки слов других языков, которые не имеют кальки в русском языке. Тогда нужно попытаться ввести как слышится.
О непонятном
Сбор данных. Как это все происходит/происходило? Допустим, есть фокус-группа и когда ведущий произносит «бэ», один респондент за столом говорит «большой», другой — «немаленький», а третий — «гигантский»? Как все это работает? Ведь непросто выудить у человека, что он чувствует что-то большое, когда слышит «бэ».
Журавлев защитил свою диссертацию в 1994 году. Содержание диссертации один к одному, за исключением лишь порядка двух глав, изложено в книге «Фонетическое значение». Ее вы можете найти в ленинке. На протяжении нескольких лет он проводил опросы студентов Калининградского университета, среди которых были не только русские ребята, но и студенты из ГДР, Польши, Болгарии, Вьетнама. Он провел гигантскую работу, подобную которой сегодня провести невозможно, так как это потребует больших материальных затрат. А тогда все это было бесплатно. Кое-что из методики исследований освещено в его популярной книге «Звук и смысл». DJVU-вариант этой книги я вам высылаю в письме.
Про условное и безусловное
Все хотят больших и громких продаж, и если о каком-то названии ВААЛ скажет, что оно маленькое и тихое, некоторым клиентам это не понравится. И ведь, наверное, зря? Если речь идет о названии для юркого городского автомобиля, то характеристика «маленький» в названии — это плюс, а не минус, верно? Или если речь о термосе, то характеристика «медленный», наверное, также может быть плюсом («медленно остывает»)?
Конечно. Нет безусловно «плохих» и безусловно «хороших» оценок. Название хорошего трактора должно производить впечатление СТРАШНОГО и СИЛЬНОГО. Название женской губной помады — КРАСИВОГО и НЕЖНОГО. Это кажется очевидным, но почему-то до многих это не доходит 🙂